Дефицит навыков регуляции эмоций может быть важным фактором, влияющим на уязвимость и сохранение симптомов при селективном мутизме (СM). В настоящем исследовании, опубликованном в журнале Journal of Psychiatric Research, изучалась связь СM с дисфункциональными стратегиями регуляции эмоций. В результате были обнаружены существенные различия в индивидуальных стратегиях регуляции эмоций. Что касается адаптивных стратегий, то дети и подростки с СM сообщили о менее проблемно-ориентированном поведении и меньшем количестве когнитивных навыков решения проблем. Вместо этого они сообщали о неадаптивной стратегии отказа. В отличие от других тревожных расстройств, дети и подростки с СM не сообщали о неадаптивных когнитивных стратегиях и не обращались за поддержкой чаще, чем в контрольной группе. Их стратегии регуляции эмоций тесно связаны с симптомами СМ, что затрудняет определение их независимого значения.
Селективный мутизм (СМ) – это расстройство, при котором люди не способны общаться в определенных ситуациях или с определенными людьми, когда от них ожидают, что они заговорят. Отсюда вытекают такие негативными последствия, как невозможность устно выразить свои желания и потребности, трудности выражения и регулирования эмоций. Также дети и подростки с СМ демонстрируют неконтролируемое поведение. Следовательно, при СМ эмоциональная дисрегуляция может быть важным фактором, способствующим поддержанию расстройства.
Вероятнее всего, нарушение регуляции эмоций обусловлено применением неадаптивных стратегий, которые в долгосрочной перспективе могут привести к увеличению частоты и интенсивности неадаптивного поведения. Это обусловлено тем, что у ребенка в процессе взросления формируется представление о возможных стратегиях регулирования эмоций и по мере развития когнитивных способностей детей стратегии усложняются. Таким образом, раннее начало СМ может оказывать еще более пагубное воздействие на развитие стратегий регуляции эмоций.
Ещё одним фактором, влияющим на регуляцию эмоций является контролирующая функция языка, позволяющая отделить себя от доминирующего ситуационного контекста и активировать субдоминантный импульс в соответствии с целью, направляющей действие. Очень важным для этого процесса является развитие вербального языка и эмоционального общения. В предыдущих исследованиях было обнаружено, что языковые навыки положительно коррелируют со способностью детей отвлекаться в неприятной ситуации. Однако у детей с CM использование языка для воздействия на их окружение ограничено или невозможно в определенных ситуациях. Опыт выборочной блокировки ограничивает их способность регулировать свое собственное поведение по желанию, включая эмоциональную регуляцию. Соответственно, блокировка речи может быть потенциальным причинным фактором дефицита регуляции эмоций.
Результаты предыдущих исследований показали, что молчание и минимизация социального взаимодействия может представлять собой стратегию избегания у детей с СM, направленную на уменьшение эмоционального и физиологического стресса и попыткой регуляции внутренней тревоги.
Siebke Melfsen и соавт. изучали, связан ли СM с дисфункциональными стратегиями регуляции эмоций. Авторы сравнили выборку из 28 детей и подростков с СM с 33 контрольными группами без SM. В качестве опросников использовали: Selective Mutism Questionnaire (SMQ), Social Phobia and Anxiety Inventory for Children’ (SPAIK), “Questionnaire to assess emotion regulation in children and adolescents” (FEEL-KJ).
В результате исследования обнаружено, что среди детей с CM наблюдалось менее ориентированное на решение проблем поведение. Кроме того, они демонстрировали менее адаптивное когнитивное решение проблем. Вопреки предыдущим результатам для социально тревожных детей, не было обнаружено существенных групповых различий в рассеянности и повышении настроения.
В данном исследовании среди детей и подростков с CM не отмечено преобладание дезадаптивных стратегий по сравнению с контрольной группой. Однако наиболее часто отмечался отказ от лечения среди основной группы. Этот результат согласуется с наблюдением о том, что CM включает в себя блокировку не только речи, но и действий.
Также не было выявлено каких-либо различий в общих показателях регуляции эмоций, хотя имелись различия в показателях индивидуальных дезадаптивных или адаптационных стратегий. Однако эти различия в индивидуальных стратегиях регуляции эмоций были гораздо менее выражены, чем ожидалось. Более того, они были не только количественно менее выражены, но и качественно тесно связаны с симптомами СM. Поэтому трудно определить их самостоятельное значение.
При сравнении стратегий регуляции эмоций у детей с СM и у социально тревожных детей были очевидны некоторые сходства. Обе группы чаще демонстрировали заброшенность и реже проявляли действия, ориентированные на решение проблем. Дети и подростки с СM не проявляли большего самообесценивания и настойчивости, чем контрольная группа. Также дети и подростки с СM обращались за социальной поддержкой не чаще, чем в контрольной группе. Отмечается блокировка не только речи, но и действий. Эту реакцию организма невозможно контролировать по желанию, что оказывает прямое влияние на регуляцию эмоций. Таким образом, снижение стресса может быть важно для детей и подростков с СM. С другой стороны, важна межличностная регуляция (корегуляция) при SM: из-за раннего начала SM межличностная регуляция эмоций детей может быть более важной, чем внутриличностная (саморегуляция).
Как заключают авторы исследования, стратегии реуглирования эмоций среди детей с SM определяются симптомами заболевания. В будущих исследованиях важно лучше понять, является ли дефицит эмоциональной дисрегуляции следствием или значительным фактором развития SM. Было бы важно сравнение с детьми с социальным тревожным расстройством или с оппозиционно-девиантным расстройством.
https://psyandneuro.ru/novosti/emotion-regulation-in-selective-mutism/
Селективный мутизм (СМ) – это расстройство, при котором люди не способны общаться в определенных ситуациях или с определенными людьми, когда от них ожидают, что они заговорят. Отсюда вытекают такие негативными последствия, как невозможность устно выразить свои желания и потребности, трудности выражения и регулирования эмоций. Также дети и подростки с СМ демонстрируют неконтролируемое поведение. Следовательно, при СМ эмоциональная дисрегуляция может быть важным фактором, способствующим поддержанию расстройства.
Вероятнее всего, нарушение регуляции эмоций обусловлено применением неадаптивных стратегий, которые в долгосрочной перспективе могут привести к увеличению частоты и интенсивности неадаптивного поведения. Это обусловлено тем, что у ребенка в процессе взросления формируется представление о возможных стратегиях регулирования эмоций и по мере развития когнитивных способностей детей стратегии усложняются. Таким образом, раннее начало СМ может оказывать еще более пагубное воздействие на развитие стратегий регуляции эмоций.
Ещё одним фактором, влияющим на регуляцию эмоций является контролирующая функция языка, позволяющая отделить себя от доминирующего ситуационного контекста и активировать субдоминантный импульс в соответствии с целью, направляющей действие. Очень важным для этого процесса является развитие вербального языка и эмоционального общения. В предыдущих исследованиях было обнаружено, что языковые навыки положительно коррелируют со способностью детей отвлекаться в неприятной ситуации. Однако у детей с CM использование языка для воздействия на их окружение ограничено или невозможно в определенных ситуациях. Опыт выборочной блокировки ограничивает их способность регулировать свое собственное поведение по желанию, включая эмоциональную регуляцию. Соответственно, блокировка речи может быть потенциальным причинным фактором дефицита регуляции эмоций.
Результаты предыдущих исследований показали, что молчание и минимизация социального взаимодействия может представлять собой стратегию избегания у детей с СM, направленную на уменьшение эмоционального и физиологического стресса и попыткой регуляции внутренней тревоги.
Siebke Melfsen и соавт. изучали, связан ли СM с дисфункциональными стратегиями регуляции эмоций. Авторы сравнили выборку из 28 детей и подростков с СM с 33 контрольными группами без SM. В качестве опросников использовали: Selective Mutism Questionnaire (SMQ), Social Phobia and Anxiety Inventory for Children’ (SPAIK), “Questionnaire to assess emotion regulation in children and adolescents” (FEEL-KJ).
В результате исследования обнаружено, что среди детей с CM наблюдалось менее ориентированное на решение проблем поведение. Кроме того, они демонстрировали менее адаптивное когнитивное решение проблем. Вопреки предыдущим результатам для социально тревожных детей, не было обнаружено существенных групповых различий в рассеянности и повышении настроения.
В данном исследовании среди детей и подростков с CM не отмечено преобладание дезадаптивных стратегий по сравнению с контрольной группой. Однако наиболее часто отмечался отказ от лечения среди основной группы. Этот результат согласуется с наблюдением о том, что CM включает в себя блокировку не только речи, но и действий.
Также не было выявлено каких-либо различий в общих показателях регуляции эмоций, хотя имелись различия в показателях индивидуальных дезадаптивных или адаптационных стратегий. Однако эти различия в индивидуальных стратегиях регуляции эмоций были гораздо менее выражены, чем ожидалось. Более того, они были не только количественно менее выражены, но и качественно тесно связаны с симптомами СM. Поэтому трудно определить их самостоятельное значение.
При сравнении стратегий регуляции эмоций у детей с СM и у социально тревожных детей были очевидны некоторые сходства. Обе группы чаще демонстрировали заброшенность и реже проявляли действия, ориентированные на решение проблем. Дети и подростки с СM не проявляли большего самообесценивания и настойчивости, чем контрольная группа. Также дети и подростки с СM обращались за социальной поддержкой не чаще, чем в контрольной группе. Отмечается блокировка не только речи, но и действий. Эту реакцию организма невозможно контролировать по желанию, что оказывает прямое влияние на регуляцию эмоций. Таким образом, снижение стресса может быть важно для детей и подростков с СM. С другой стороны, важна межличностная регуляция (корегуляция) при SM: из-за раннего начала SM межличностная регуляция эмоций детей может быть более важной, чем внутриличностная (саморегуляция).
Как заключают авторы исследования, стратегии реуглирования эмоций среди детей с SM определяются симптомами заболевания. В будущих исследованиях важно лучше понять, является ли дефицит эмоциональной дисрегуляции следствием или значительным фактором развития SM. Было бы важно сравнение с детьми с социальным тревожным расстройством или с оппозиционно-девиантным расстройством.
https://psyandneuro.ru/novosti/emotion-regulation-in-selective-mutism/